В массажном кабинете

Я вдруг понял, что ребра больше не мешают дышать, хотя руки еще била мелкая дрожь. Впервые я испытал что-то вроде доверия к людям, работающим здесь. Потому что они дали Джен позвонить мне или потому что я услышал ее голос в самый нужный момент, не знаю. Мне пришла в голову странная мысль: если я ничего плохого не планирую делать с Кристиной, значит, и Дженни ничего не угрожает. “Половые контакты не предусмотрены”.

– Отлично! – снова повеселел Мигель. – Тогда начинаем. Возьмите, пожалуйста, виноградное масло, на столике, крайняя плошка справа. Внимательно следите и повторяйте за мной.

***

Из транса меня вывел настойчивый стук в дверь.

– Как ваши дела? – Ирина встретила меня у выхода из душевой, примыкающей к массажному кабинету. Я рассеянно посмотрел на свою руку, все ещё ощущая мелкую дрожь Кристины на пальцах. Я трижды мыл её, даже использовал скраб, но все равно чувствовал словно впитавшийся в кожу аромат женской смазки вперемешку с маслом.

– Это было Уау!

– Мигель сказал, вы схватывали все на лету, а похвалу от него про своих протеже я слышу нечасто, – она посмотрела мне в глаза. – Как себя чувствуете?

– Хорошо Наверное, – дурман, который будто окутывал последние несколько часов, начал рассеиваться. – Спасибо, что дали поговорить с Джен, – я подозревал, что звонок был подстроен. Нет, не то – что по времени наши с женой графики были составлены так, чтобы одновременно в момент сомнений мы успокоили друг друга.

– Ей это было нужно. Если честно, за свою практику я нечасто встречала такую прочную эмоциональную связь, как между вами. Вы не устали?

– Если честно, – после этого вопроса весь прошедший день навалился на плечи чугунной плитой, – есть немного.

– У нас осталось последнее дело, и я отпущу вас отдыхать, – мы снова пошли по коридорам, в которых я понемногу начинал ориентироваться. – Полагаю, вы хотите узнать, как она.

Тело мурашками прошил адреналин. Я почти забыл о Джен во время этого дурацкого тантрического семинара. А сейчас картинки того, что с ней происходило последние часы, замелькали у меня перед глазами. Наверняка почти то же, что я делал с Кристиной: она так же тяжело дышала, стонала и сжимала кушетку, пока чьи-то пальцы настойчиво входили в нее В мозгу вспыхнули слова Ирины про съемки.

– Наверное Хотя не уверен, – моя наставница понимающе улыбнулась. Еще пару минут мы шли молча.

– Она ведь в порядке? – я удивился, насколько спокойно это прозвучало.

– Я давала повод сомневаться? – ответила она вопросом на вопрос.

– Ну, допустим, раз так тысячу, – усмехнулся я. Психолог удивленно обернулась:

– Неужели вы наконец-то начали мне доверять?

Я не стал отвечать, поведя плечами. Но в груди снова закопошился страх.

– С ней все отлично. Даже лучше, чем я ожидала. Но сейчас критически важно, чтобы вы правильно восприняли то, что именно будет происходить дальше. Для вас обоих и успеха всей терапии. Мы пришли.

***

Я хорошо помню, как впервые увидел ее. Высокая, красивая, в рваных штанах и джинсовке, привычных для студенческого бунтарства, она привлекала внимание всех, едва войдя в комнату – и когда села прямо напротив, мне уже стало душно. Но вместо осиной талии я, в отличие от пары моих соседей, на которых она презрительно поглядывала за такую наглость, не мог оторваться от ее глаз. Серые, с россыпью мелких сверкающих сине-зеленых и лимонных пылинок, они заставили меня забыть о теме круглого стола, конференции, куда я пришел, и какой сейчас месяц.

Я не смог заставить себя отвести взгляд даже, когда она поймала его, и еще несколько секунд как осел не мог вспомнить свое имя, ошалело пожимая протянутую мне с легкой улыбкой руку.

Теперь я словно впервые видел эти их, смотрящие прямо на меня с той стороны экрана. Черные дыры зрачков поглотили половину радужки, словно у наркомана под дозой. Впрочем, это было недалеко от истины. Нас обоих здесь сделали зависимыми от секса, им понадобилось на это меньше суток.

В левом нижнем углу маленькое окно второго экрана показывало, что происходит. Но мне не хотелось туда смотреть: каждая деталь происходящего вплавилась в мозг еще на сессии, где Ирина показала мне, какую терапию проходит Дженни. Это было час или сто лет назад? Время словно растянулось в тягучую патоку и липло к телу как вагинальная смазка.

Дженни лежала на причудливом ложе, напоминающем химеру из гинекологического кресла, массажной кушетки и средневековой дыбы. Ее бледная кожа на темно-синем бархате казалась мраморной. Глубокие подлокотники на шарнирах завели ее руки над головой, перехватив у запястий кожаными ремнями. Согнутые в коленях ноги были точно так же привязаны за лодыжки и голени – и разведены в стороны. Раскрытая, беззащитная. И – обезличенная. Причудливый полушлем виртуальной реальности закрывал всю верхнюю часть лица, лишая ее последнего – визуального – контроля за происходящим, а огромные наушники отрезали от всех звуков внешнего мира.